Похоже, моё последнее ночное дежурство будет единственным, где мне совсем не получится поспать. Ну и ладно, небольшое дело.
Но во мне разбудили воспоминания, которые надо записать именно сейчас, сию секунду, невзирая на транслит.
Ровно год назад я работала/училась в детском отделении, и у меня была пациентка, которую мне всё время хотелось нарисовать. Ей было 16 лет, и она только что обнаружила, что её рак - саркома Юинга - невозможно вылечить медикаментозно. Она пробыла в отделении три дня, за которые ей установили перманентный катетер для химиотерапии и начали паллиативный курс.
Когда я увидела Даниэль первый раз, во мне проснулся долго спящий до того художник. Изящная, немножко бледненькая, спокойная девушка, с той фигуркой, которая бывает только у подростков, она выглядела как эльф в чашечке кувшинки. Её родители были шокированы, расстроены, подавлены, и она, наверное, тоже, но при мне она не плакала. Она вообще мало говорила, но очаровательно улыбалась семье и своему такому же шокированному мальчику. Мы немножко разговаривали "за жизнь" и с ней, и с её мамой; я приносила ей кино и кроссворды. А потом она уехала домой, а я так и не набралась храбрости попросить её мне попозировать.
Почему я хочу записать это сейчас: она в скорой. Через пол-часа её перевезут к нам. Прошёл год; у девочки cудороги от метастазов в мозг, и сейчас она на вентиляторе для защиты дыхательных путей. А я не хочу, чтобы второе впечатление так закрыло собой первое, и чтобы я не смогла потом вспомнить староанглийского элфа в тёмно-рыжем парике, улыбающегося своей очаровательно-влекущей улыбкой.