Пишу эту запись уже сколько времени, всё время отвлекаюсь. Хорошо, что черновики сохраняются.

Проезжала тут Perkins school, вспомнила недавно прочитанную книжку "История моей жизни" Хелен Келлен, издания 1903 года, купленную по случаю в магазине на распродаже - попалась на глаза случайно. А могла не попасться. Копирайт на неё давно закончился, на Гутенберге она есть, вот пожалуйста: www.gutenberg.org/ebooks/author/895.
Perkins school была основала в дремучем 1829 году, по французскому образцу. То есть параллельно шли наполеоновские войны (напоминаю, Ватерлоо было всего лишь в 1815), и совсем рядом люди пытались научить грамоте до того необучаемых детей. И про Наполеона знает каждая собака, а про Джона Фишера - oснователя школы, Томаса Перкинса, который продал дом, чтобы купить для неё помещение, или, не дай бог, про Валентина Наю (Haüy, в русской транскрипции он почему-то Гаюи, но я это писать отказываюсь), основателя той самой французской школы в 1786 (и, кстати, первой русской школы для слепых в 1806 по просьбе Александра I) не знает никто, в учебниках их всех нет, и вообще хочется рвать волосы от приоритетов и писать собственное пособие. Но я отвлеклась. Так вот, первой глухослепой студенткой в той школе была Лора Бриджмэн, девочка из Вермонта. Чарльз Диккенс написал про неё в "Американских заметках", которые чуть позже прочитала жительница Алабамы Кейт Келлер, и попросила помощи для своей глухослепой после то ли менингита, то ли cкарлатины, то ли кори (привет противникам вакцинации!) дочки Хелен Келлер. И вот из Бостона в Алабаму в 1887 году приезжает учительница Анна Салливан, и в 1903 гoду Хелен уже выпускает свою первую книжку, а в 1904 - заканчивает колледж, и не какой-нибудь, кстати, а Рэдклифф. Я не знаю, у кого как, а у меня к этому месту сносит крышу. То есть братья Райт ещё не полетели, а в Бостоне уже получала высшее образование девочка СЛЕПАЯ И ГЛУХАЯ С ПОЛУТОРА ЛЕТ. Высшее образование. И писала книгу. Сама. На машинке со съёмными шрифтами, чтобы была возможность переключаться с английского на немецкий, на французский, на алгебру. Потом она ещё напишет несколько книг, будет путешествовать по всему миру и читать лекции про социальную справедливость, про неё снимут несколько фильмов и поставят спектакль, с её именем выпустят марку, и вообще памятников и музеев про неё есть - мама не горюй! Но когда я учила в школе и колледже историю, ни в одной книжке про всё это не было ни пол-слова, зато на каждой странице была схема какого-нибудь эпохального сражения.

Вы, кстати, заметили, как много в этой истории женщин? И чем больше я читаю первоисточники, тем более количество женщин как исторических личностей приближается к 50%, что, в общем, неудивительно.